Обратим внимание на несколько дат из нашей государственной истории: 988 г. – крещение Руси (1034 годовщина в этом году), при этом важно помнить, что Русь того времени – это земли, расположенные по оси Новгород – Киев, то есть Днепр и его притоки. Проходит около 600 лет: 1552-1556 гг. – завоевание русскими войсками Ивана Грозного Казанского и Астраханского ханств, в результате открыт путь для русской колонизации Нижнего Поволжья, Урала и Сибири, складывается многонациональное Русское государство, в тех границах, к которым мы привыкли (до Тихого океана и Китая на востоке). А это очень стремительный (всего за 100-150 лет) рост территории – в три раза. На этих обширнейших новых территориях создается новая (и самая крупная) епархия РПЦ – Тобольская и Сибирская – 1620 год. На конец XVII века население этой огромной территории составляло около 350 тыс. человек, из которых около 200 тыс. – это представители местных народов, а около 150 тыс. – русские. Каков же был исторический контекст реформ Петра I и их предпосылки? Не стоит забывать, что на царя легли тяжелым бременем последствия нестроений, вызванных затяжным конфликтом между его отцом Алексеем Михайловичем Романовым и патриархом Никоном, имевшим огромную власть, во время «книжной справы». Возникший в результате ее старообрядческий раскол пошатнул единство и авторитет не только церковной власти, но и светской. А в 1682 году малолетний Петр I фактически стал свидетелем самосуда над боярином Артамоном Матвеевым и своим дядей Иваном Нарышкиным. На молодого царя так же повлиял и новый стрелецкий бунт 1698 г. Не углубляясь более в исторические повествования, подчеркнем следующее. В 1697–1698 гг. царь Петр I в составе Великого посольства посетил Голландию, Англию, Австрию. Петр I вел там многочисленные беседы в том числе и с английским королем Вильгельмом III, в результате которых был подвигнут к мысли самому стать «главой религии». Видимо после европейского путешествия в сознании Петра I начинает складываться идея реформирования всей системы государственного управления и, в первую очередь, управления церковного. Со смертью патриарха Адриана (1700 г.) получила свое начало эпоха Духовной коллегии (Святейшего Синода) в Русской Православной Церкви. Характеризуя в целом эту эпоху, церковные историки обычно называют ее «эпохой государственной церковности». Принципиально меняются отношения между Церковью и государством: «Теперь Русская Церковь теряет свое былое, весьма высокое, положение в Московской Руси и низводится церковной реформой Петра до положения одного из государственных учреждений». Петр I был человеком верующим, но метафизическую сторону Православия не понимал или недооценивал. В религии он признавал ценным только ее этическое содержание и, соответственно, воздействие на общество. Петр понимал внутреннюю связь русского народа с Православием и значение Православия для национального и, следовательно, государственного самосознания, поэтому он и видел в Церкви учреждение, необходимое для интересов государства и, следовательно, обращался к ней с прагматической стороны – как к учреждению, приносящему государству двоякую пользу: в области образования и посредством морального влияния на свою паству. Петр последовательно стремился к превращению Церкви в часть государственного управления, имеющего воздействие на народ, что оправдано с точки зрения рассудочной религиозности, сводившей всю религию и религиозную жизнь к морали. Некоторые подозревали Петра в неправославии, а иные даже в безбожии. Но атеистом он никогда не был. Вера его была твердой и по-своему сильной. Выражалась она в том, что в воскресные и праздничные дни он неопустительно молился за Божественной Литургией, часто становился на клирос и читал Апостол; всякое дело, всякий военный поход он начинал с молитвы о ниспослании Божия благословения, а всякий успех и всякую победу сопровождал благодарственным молебном. О его живой вере в Промысл Божий свидетельствуют часто повторявшиеся им слова: «Кто забывает Бога и не исполняет заповедей Его, тот, сколько бы ни трудился, не сделает многого, ибо не осенен благословением свыше». О вольнодумцах Петр I говорил со свойственной ему грубоватой крепостью выражений: «Кто не верует в Бога, тот либо с ума сошедший, или с природы безумный. Зрячий Творца по творениям познать должен». Характерна одна из его бесед с историком В. Н.Татищевым, который, увлекшись в Европе крайним рационализмом, позволил себе однажды в присутствии царя издевательски насмехаться над Библеей и церковными установлениями. Ударив вольнодумца за эти речи своей знаменитой дубинкой, царь поучал его: «Не соблазняй верующих чистых душ, не заводи вольнодумства, пагубного благоустройству – не на тот конец старался я тебя выучить, чтобы ты был врагом общества и Церкви». Но искренность христианской веры Петра не мешала ему на все смотреть глазами государственного человека, под углом зрения государственной пользы. А его политические и правовые воззрения складывались под влиянием западных протестантских учений о примате государства во всех сферах народной жизни, из чего выводилась и ложная доктрина о главенстве монарха над Церковью. В своей жизни Петр Первый сподобился встречаться с будущими святыми, с некоторыми из них он непосредственно общался или переписывался по государственным делам, и явно кто-то из них оставил свой след в его душе. Здесь мы можем только слегка коснуться жизни и духовного подвига некоторых из них. Епископ Митрофан Воронежский (1623–1703). До 40 лет он служил приходским священником, потом, овдовев, принял монашеский постриг. В 1682 г. его хиротонисали во епископа и назначили на вновь открытую Воронежскую кафедру. Петр I близко познакомился со святителем Митрофаном во время строительства кораблей на воронежской верфи. Святитель видел в этом предприятии богоугодное дело. Войну с турками, угнетавшими православных братьев, для которых предназначались корабли, он считал священной войной Креста с полумесяцем, благословлял на нее царя и с радостью жертвовал сбережения епархиального дома «на ратных». Святитель Митрофан был непоколебим и бесстрашен, когда дело касалось веры. Его огорчала приверженность Петра к иноземным, «еретическим» обычаям». Однажды царь пригласил святого Митрофана на обед в свой воронежский домик-дворец, перед входом в который стояли статуэтки полунагих богинь. Возмутившись таким, тогда еще необычным в России видом дворца, святитель отказался войти в дом. «Лучше умереть – сказал он, – чем присутствием своим или боязливым молчанием одобрять язычество. Неприлично православному государю ставить болваны языческие». Уверенный в том, что за этот дерзкий поступок царь прикажет казнить его, он, вернувшись к себе, велел звонить во все городские колокола. И когда Петр, удивленный звоном, спросил, что это значит, ему объяснили: Владыка готовится к смерти. Преисполнившись уважения к исповеднической ревности архиерея, Петр на тот момент велел убрать статуи. Позже Петр Первый самолично участвовал в погребении святого архипастыря, и сам нес его гроб до могилы, сказав после погребения: «Не осталось у меня другого такого святого старца». Сохранилось завещание святителя Митрофана, в котором есть замечательное поучение: «Для всякого человека таково правило мужей мудрых: употреби труд, храни мерность – богат будеши; воздержно пей, мало яждь – здрав будеши; твори благо, бегай злаго – спасен будеши». В 1700 г. Петр I в письме к Киевскому митрополиту Варлааму Ясинскому просил подобрать архиерея для Сибирской епархии «не только доброго и благого жития, но и ученого, дабы он, будучи митрополитом в Тобольске, мог, Божиею помощию, исподволь в Китае и в Сибири в слепоте идолослужения закоснелых человек, приводить в познание истинного Бога». Проповедь Евангелия сибирским народам связана с именами двух тобольских святителей: Филофея (Лещинского) и Иоанна (Максимовича). Будущий митрополит Филофей родился в 1650 г. в Малороссии в дворянской семье. Образование получил в Киево-Могилянской коллегии, потом священствовал, а овдовев, принял монашеский постриг в Киево-Печерской лавре. В 1702 году архимандрита Филофея возвели в сан митрополита Тобольского. Из Тобольска святитель писал Петру I: «Пришед в Сибирские страны, в церквах Божиих обрел великое нестроение». Церквей не хватало; некоторые поселения находились в сотнях верст от приходского храма. Духовенство было сплошь малограмотное. За время пребывания на кафедре митрополита Филофея в епархии было построено 288 церквей. Для подготовки священников устраивались школы, где обучались дети «духовного звания», и содержались они на средства архиерейского дома. В 1708 г. митрополит Филофей тяжко занемог и принял схиму с именем Феодора в Тюменском Троицком монастыре, но, когда он неожиданно для себя поправился, губернатор Сибири князь Гагарин предложил ему отправиться миссионером к остякам и вогулам (хантам и манси). И святитель увидел в этом предложении волю Божию. Он взял с собой гребцов, переводчиков, казаков для охраны и отправился на малом судне вниз по Иртышу и потом по Оби в селения остяков. С 1711 по 1715 гг. Тобольскую кафедру занимал святой Иоанн (Максимович). Родился он в 1651 г. в Нежине. У его отца, малороссийского дворянина Максима Васильевича, было семеро сыновей. Образование будущий святитель получил в той же Киево-Могилянской коллегии, после окончания которой его оставили преподавателем латинского языка. После хиротонии в 1697 г. и служении на Черниговской кафедре митрополит Иоанн в августе 1711 г. прибыл на свою новую кафедру в Тобольск, на которой пробыл около четырех лет. И за это время много сделал для распространения христианства в Сибири: проповедовал язычникам Евангелие, строил церкви, заботился о созданной его предшественником школе при архиерейском доме, выписал для нее ученых монахов из Киева и Чернигова, отдавал этой школе свои личные средства. Втайне творил добро нуждающимся. Он посылал деньги в богадельни, посещал тюрьмы, принося заключенным гостинцы. Святитель Иоанн был замечательным духовным писателем. Главный его труд «Илиотропион» [подсолнечник – греч.] посвящен тому, как должен человек сообразовывать свою волю с Божией волей, уподобляясь в этом дневному движению цветка подсолнечника вслед за солнцем. 10 июня 1715 г. святитель Иоанн в последний раз отслужил Божественную Литургию, а после службы устроил в своих покоях обед для городского духовенства и нищих, которым сам прислуживал за столом. После трапезы простился со всеми. На следующий день святителя нашли бездыханным, стоявшим на коленях в молитвенном положении. В Сибири память святителя Иоанна благоговейно чтилась с первых лет после его упокоения. В 1715 г., по кончине святого Иоанна Тобольскоко, митрополит Филофей снова занял Тобольскую кафедру и оставался на ней до 1720 г. За время своих миссионерских подвигов он крестил около сорока тысяч остяков, вогул, татар и тунгусов (эвенков). Священников митрополит обязал не менее трех раз в году объезжать селения новокрещеных. Способных мальчиков из крещеных инородцев он отправлял на обучение в монастыри и в архиерейский дом, где их готовили к священству. После ухода на покой во второй раз, схимитрополит Филофей-Феодор опять поселился в Тюменском Троицком монастыре. В зимнее время он учил русской грамоте инородческих детей. Преставился он 31 мая 1727 г. в своей обители. Тело его погребли у входа в монастырь. Одним из желаний Петра I было насаждение в России европейского просвещения. Много усилий потратил он на заведение школ, которые были призваны готовить знающих людей для армии и флота, для горного дела и строительства крепостей. Но светские училища и по числу учащихся, и по уровню образования решительно уступали ранее устроенным духовным школам. На государственную службу поступали многие выпускники духовных школ. Поэтому правительство не хотело оставить без внимания и эту ветвь народного образования. Духовная школа подвергалась при Петре основательной перестройке – произошла ее латинизация. Архиереи из киевских ученых монахов открывали латинские училища и в провинции. В 1700 г. святым Иоанном (Максимовичем) была открыта школа в Чернигове, в 1702 г. святителем Димитрием – в Ростове, в 1703 г. митрополитом Филофеем – в Тобольске.В челобитной, поданной в Сибирский приказ в 1706 г., Филофей предлагал, «чтоб в Ыркуцку, в Енисейску, в Якуцку и где прилично по городам построить училища и собрать указом вашим государским от всякого чина робяток и учить их грамматики, чтобы они последи и сами умели не только христиан учити, но и неверныя призывать ко християнской вере». Чтобы содействовать делу духовного образования, Петр I издал указ, по которому дети духовенства, не обучавшиеся в школах, не допускались к церковным должностям. Без аттестатов «поповичей» запрещено было принимать и в «чины гражданской службы», кроме «солдатского чина». Пока число регулярных духовных училищ было невелико, в качестве временной меры при архиерейских домах и больших монастырях велено было устраивать начальные «цифирные» школы», куда принимались дети из всех сословий, а все дети духовных лиц обязаны были проходить эти школы под угрозой принудительной солдатчины. «Духовный регламент», документ регламентирующий все стороны церковной жизни на Руси провозгласил обязательность обучения для детей священнослужителей и причетников. Необученные недоросли подлежали исключению из духовного сословия. «Регламент» поучал: «Когда нет света учения, нельзя быть доброму Церкви поведению, и нельзя не быть нестроению, и многим смеха достойным суевериям, еще же и раздорам, и пребезумным ересям». Согласно «Регламенту», духовные училища содержались на средства архиерейских домов и сборов с монастырских земель. В латинские училища принимались уже грамотные мальчики, получившие начальное образование у себя дома или в цифирных школах. Курс обучения разделялся на 8 классов, с преподаванием в 1-м классе - латинской грамматики, географии и истории, во 2-м – арифметики и геометрии, в 3-м – логики с диалектикой, в 4-м – риторики и пиитики, в 5-м – физики и метафизики, в 6-м – политики, в 7-м и 8-м – богословия. Языки – латинский, греческий, еврейский, церковно-славянский – должны были изучаться во всех классах. А на деле преподавался один только латинский язык, который и стал языком обучения. Самым великим творением русской духовной литературы петровской эпохи явились «Четьи Минеи» (Жития святых) святителя Димитрия, митрополита Ростовского. Святитель Димитрий, в миру Даниил Саввич Туптало, родился в 1651 г. в местечке Макарове под Киевом в семье благочестивого сотника. Образование получил тоже в Киево-Могилянской коллегии-академии. В 1684 г. ему предложили составить жития святых на весь год. Совершая этот труд ради послушания, ученый монах собрал многочисленные книги, из Москвы ему доставили «Великие Четьи Минеи» святителя Макария. Святой Димитрий использовал также южно-русские и южно-славянские жития святых, прологи, труды греческих агиографов. Труд над составлением новых Четьих Миней требовал вышечеловеческого напряжения сил, без Божией помощи совершить его было немыслимо. В 1705 г., святитель завершил свое великое творение. «Четьи Минеи» святителя Димитрия стали самой читаемой книгой в России. Едва ли какая еще книга, кроме Евангелия, оказала столь глубокое и благотворное воздействие на духовную жизнь русского народа, на формирование его религиозных и нравственных идеалов, его представлений о том, чего искать в жизни и как жить. Жития святых изложены в Минеях изумительным языком – ярким, живым, одухотворенным. Преподобный Иов родился в 1635 г. и в миру носил имя Иоанн. Многие годы служил приходским священником в Москве. Молва о его подвижнической жизни, даре рассуждения, молитвенности дошла до Петра, и царь определил его священником в одну из придворных церквей и вскоре назначил своим духовником. В 1701 г. Духовник царя был оговорен Григорием Талицким, осужденным за составление сочинений, в которых Петр именовался антихристом. Царь распорядился отослать о. Иоанна «с Москвы для пострижения и неисходного пребывания в Соловецком монастыре». При постриге его нарекли Иовом. Ему назначили послушание в братской поварне. 70-летний старец рубил дрова и целые ночи проводил в молитве. До Петра I дошел слух о святой жизни его бывшего духовника. К тому времени Петр узнал о непричастности старца Иова к делу Талицкого и стал звать его обратно к себе. Но старец не захотел возвращаться в мир, он переселился в скит на Анзерском острове. Вскоре братия скита избрала его своим настоятелем, но и в настоятельстве он целыми днями трудился, а ночами молился стоя на коленях. Вся обстановка петровской эпохи не благоприятствовала прославлению новых угодников Божиих. При Петре не состоялось ни одной канонизации святых. Новый праздник, установленный 30 августа (по новому стилю 12 сентября) 1724 году, был связан не с канонизацией новоявленного святого, а с перенесением мощей издавна чтимого угодника святого благоверного князя Александра Невского из Владимира в Санкт-Петербург. Церковным торжеством стало и празднование годовщины победы русского оружия в Полтавской битве. Правительство не оставило без внимания и такую важную принадлежность богослужения, как святые иконы. Для надзора над иконописью в 1707 г. Петр учредил в Москве «палату изуграфств» и во главе ее поставил знаменитого зодчего Ивана Зарудного. В петровскую эпоху влияние европейской живописи на русское иконописание стало чрезвычайно интенсивным. Художникам-иностранцам поручали расписывать храмы в столицах, у них вынуждены были учиться и перенимать их опыт и их приемы русские мастера иконных дел. Заимствование чужого стиля влекло за собой разрыв византийско-русской иконописной традиции, но в провинции еще сохранялись местные школы иконного письма. «Всякая местность, — писал Дмитрий Сергеевич Лихачев, — освящается построением в ней монастыря или церкви… По сути дела, на этом и строилось понятие Святой Руси». Несмотря на задачу Петра Первого подчинить Церковь государственной власти храмовое строительство на Руси практически не прекращалось. Чтобы только перечислить все храмы, построенные в петровскую эпоху, наверно, не хватит и одного урока, поэтому мы упомянем здесь всего несколько храмов. Прекрасным художественным символом петровской эпохи явилась церковь Знамения Богородицы, воздвигнутая в Дубровицах под Москвой. Освящение ее состоялось в 1704 г. Еще один шедевр храмового строительства петровской эпохи – церковь Архангела Гавриила в Москве, сооруженная в 1704–1707 гг. зодчим Иваном Зарудным и названная в народе «Меншиковой башней». В Троице-Сергиевом монастыре были заложены церковь во имя преподобного Сергия Радонежского с палатой (Трапезный храм, 1686–1692) и надвратная церковь в честь Рождества Иоанна Предтечи (1693–1699). Уточья башня Троице-Сергиева монастыря стала, по сути, первым примером каменной гражданской архитектуры времени Петра I. В 1703 г., отвоевав у шведов древнее достояние России — берега Невы, Петр Первый основал новый город — Санкт-Петербург в честь своего небесного покровителя святого апостола Петра. Небесным покровителем города он избрал великого князя Александра Невского, защищавшего северные пределы Руси и победившего шведов еще в XIII веке. В 1724 г. он перенес из Владимира в новый город мощи святого Александра Невского и положил их в Троицком храме Александро-Невской Лавры. Позже в Петропавловской крепости был заложен каменный Петропавловский собор по проекту Доменико Трезини. В память победы под Полтавой, Петр I заложил церковь во имя святого праведного Сампсония Странноприимца. Сампсониевский собор был местом пристанища под старость, а затем и упокоения ветеранов. При храме была открыта первая в северной столице богадельня. До времени правления Петра I уникальным явлением в России была «церковность» национальной культуры. Ибо до принятия христианства при святом равноапостольном князе Владимире говорить о каменном строительстве, а также монументальных росписях, мозаиках, письменности просто не приходится: именно с христианством, которое стало своеобразным эталоном, на многие века определившим самосознание русского народа, все это пришло на Русь из Византии. А в XVII веке на Руси под воздействием западной культуры произошло обособление культуры от Церкви, превращение ее в автономную область. Реформы Петра Первого простирались практически на все стороны государственной, экономической, духовной, образовательной и даже языковой сторон Российской жизни. Эпоха существования письменности на Руси началась с древних времен, ведь без нее невозможно функционирование государства. В допетровские времена существовала старославянская азбука. В ее основу была положена кириллица. С течением времени проходило ее видоизменение, появлялись новые буквы и убирались ненужные. В преддверии XVIII века уже существовала связь кириллицы с греческим письмом. Петр I решил упорядочить эту тенденцию и внедрить ее на практике. Сложность представляли моменты, когда буквам кириллицы не находилось нужных греческих аналогов. Но и эта проблема была решена. Реформа русского алфавита была проведена в период 1708—1710 годов и заключалась она в изменении написания текстов и приближения русских печатных изданий к западному образцу. До этого времени они набирались церковно-славянским шрифтом. В 1707 г. Петр I привлек к работе Куленбаха, который являлся хорошим чертежником и рисовальщиком. Ему было необходимо изменить геометрию написания букв русского алфавита и подготовить нужные картинки для изготовления шрифта, который был доставлен в Россию из Амстердама. Уже в 1708 г. начался выпуск литературы разной направленности: военной; технической; медицинской; учебной; научной. С течением времени работа совершенствовалась. Количество выпускаемых изданий постоянно увеличивалось. Реформы в области русского алфавита затронули буквы и цифры. Некоторые из них пришлось убрать, новые ввести. Усовершенствования состояли в следующем: - были вычеркнуты буквы «пси», «омега» и «земля». Узаконены буквы «Э» и «Я». Произошло утверждение арабских чисел. Только теперь перестали употреблять их буквенное написание. На основании проведенных петровских реформ общее количество букв сократилось до 38. Одновременно произошло совершенствование орфографии написания текстов и упорядочение постановки знаков препинания. К середине XVII века гражданский шрифт окончательно вошел в обиход. Никаких изменений в нем не происходило вплоть до 1918 г. При этом церковно-славянский алфавит остался у Церкви, которая пользуется им до сих пор. Все эти реформы оказали большое влияние на церковную жизнь в России. Рационализаторский взгляд на происходившие в ней процессы, непонимание их сути приводили ко многим печальным последствиям, среди которых можно назвать попытки решать духовные вопросы полицейскими мерами, отход от православия многих представителей образованной части российского общества. В то же время были сделаны серьезные шаги по развитию церковного образования, миссионерства. Известный славянофил Ю.Ф. Самарин еще в 1844 г. в своей магистерской диссертации выразил мысль, что "Петр Великий понял религию только с ее нравственной стороны, насколько она нужна для государства, и в этом выразилась его протестантская односторонность. Он не понимал, что такое Церковь, он просто ее не видел; ибо сфера ее выше сферы практической, и потому он поступал, как будто ее не было, отрицая ее не злоумышленно, а скорее по неведению"». О церковной реформе Петра I высказывались разноречивые суждения. Самая глубокая оценка ее принадлежит митрополиту Московскому Филарету. По его словам: "Духовную коллегию, которую у протестантов перенял Петр... Провидение Божие и церковный дух обратили в Святейший Синод"».
